Дело чести или «Звезда Бенгалии» - Страница 50

— Вы ведь не обыскивали кабинет, когда искали, куда Бехтерев спрятал алмаз?

— Нет. Кабинет был заперт все это время.

— И в самом деле, — сказал Кромов, продолжая перебрасывать алмаз в руках, — зачем обыскивать кабинет самого князя Вышатова?

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что наш преступник нашёл очень хорошее место для хранения алмаза, и, я думаю, лучшего места нам и искать не стоит.

С этими словами он подошёл к шторе и засунул алмаз обратно за перевязь.

— Пойдёмте, Важин. У нас ещё много дел.

Я был в недоумении. Кромов подкрался к двери и прислушался. Потом снова достал отмычку, открыл замок и осторожно выглянул в коридор.

— Никого, — он махнул мне рукой, — пойдёмте.

— Ну, — мне осталось только развести руками, — надеюсь, вы знаете, что делаете.

Мы вышли в коридор, и Кромов опять воспользовался отмычкой, чтобы закрыть дверь.

— Думаете, я сошёл с ума? — спросил он меня.

— Я думал, что вы свихнулись, когда вчера мы с вами бегали по коридорам, — улыбнулся я, — а сейчас я думаю, что мы очень сильно рискуем, выпуская алмаз из рук.

— И вы совершенно правы. Риск, безусловно, есть. Пойдёмте, нам надо выбраться из дома до того, как вернётся князь Вышатов.

Мы вступили в зал, где по-прежнему продолжалась предпраздничная суета, и вышли на лестницу холла. Здесь мы увидели Брюсова. Он стоял внизу около стеклянных наружных дверей и внимательно разглядывал улицу.

— Видимо, нас ищет, — тихо сказал я Кромову. Мы не смогли отказать себе в удовольствии отыграться на дворецком за его речи. Тихо спустившись по лестнице, Кромов напустил на себя важный вид, подошёл к дворецкому и хлопнул его по плечу. От неожиданности тот подпрыгнул чуть ли не до потолка.

— Благодарим вас, господин Брюсов, за помощь, — сказал Кромов с самым серьёзным видом, — мы осмотрели всё, что нам нужно. Правда, не понимаю, почему вы куда-то убежали и решили бросить нас одних в коридоре? По-моему, такое поведение не пристало дворецкому в приличном доме. Мы были просто возмущены. Не так ли, Важин?

— Да-да. Такого в доме князя мы никак не ожидали, — подхватил я, натягивая перчатки. — Может, у вас проблемы с нервами, господин Брюсов? Тогда могу посоветовать знакомого психиатра, обслуживает только клиентов из высшего света, так что останетесь довольны. И, уж кстати, — продолжил я, — коль вы были столь любезны, мы решили воспользоваться вашим разрешением и попробовали вашего токайского. Прекрасное вино, не правда ли?

— Совершенно верно. И согласитесь, что добравшись до таких запасов, как ваши, было бы глупо ограничиться двумя стаканчиками. Верно, Важин?

— Совершенно верно.

— До свидания, господин Брюсов, — и, отсалютовав дворецкому приподнятыми шляпами, мы вышли на улицу.

— Куда теперь? — спросил я, когда мы пересекали площадь.

— Займём наш прежний наблюдательный пункт. — Кромов чуть повернул голову и посмотрел через плечо. — Тьфу ты! Не получится! Он все ещё стоит у дверей. Придётся сделать вид, что мы уходим. Зря я сказал ему, что мы были в трактире «Кружка и бочка». Он теперь с него глаз не спустит.

— По-моему, на него большое впечатление произвело наше финальное выступление. Я всё думаю, правильно ли мы сделали, что оставили алмаз в этой занавеске? Ведь тот, кто его туда положил, может забрать его в любой момент.

— Оглянитесь, он все ещё наблюдает за нами?

Я посмотрел назад. Брюсов, по-прежнему, стоял около дверей и смотрел в нашу сторону.

— Наблюдает.

— Придётся нам уйти с площади.

Мы свернули в небольшой переулок и прошли вперёд на пару десятков шагов. Как только Набережный дворец исчез за углом дома, Кромов остановился и огляделся вокруг.

— Не вижу наших связных, придётся позвать, — он негромко свистнул, и из толпы отделился малый лет шестнадцати, и, засунув руки в карманы брюк, ленивой походкой подошел к нам.

— Слушаю вас, сударь, — малый говорил, растягивая слова, и всё время щурил один глаз, глядя то на меня, то на Кромова.

— Как обстановка?

— Норма-а-ально. Пижон и долговязый наблюдают за домом с фасада и переулка, толстяк и ушлый — со стороны сада и конюшни. За последние полчаса ничего не произошло, только большая шишка и его писака уехали.

— Так, Сёма, слушай новое задание. Ступай на площадь и наблюдай за стеклянными дверьми главного входа. За ними стоит длинный худой господин и разглядывает площадь. Как только он уйдёт, сразу беги к нам обратно. Задание понятно?

— Впа-а-алне…

— Выполняй.

— Слушаюсь, ваш-благородие.

— Будем надеяться, что Брюсов не заставит нас долго ждать. А пока подготовимся к следующему акту нашей пьесы.

Кромов достал блокнот, вырвал из него лист, потёр его о стену ближайшего дома, а потом смял в руках.

— Ну что ж, вид у этого листа бумаги теперь достаточно потрепанный. Как вы думаете, если я напишу на нём записку, будет похоже, что писали в захудалой пивной на грязном столе?

— Не знаю, никогда не писал записок в пивной на грязном столе.

— Думаю, будет похоже, — сказал он, разглядывая лист, — а вот и наш разведчик.

Со стороны площади, вразвалочку, к нам подошёл Сёма.

— Долговязый отчалил от двери, сударь.

— Отлично. Мы с моим другом будем около трактира «Кружка и бочка», или внутри, или где-то рядом с ним. Каждые десять минут сообщай нам об обстановке, а если что-либо случится, сообщай немедленно.

Сёма кивнул головой и скрылся в толпе прохожих. Мы с Кромовым прошли в трактир, но на сей раз заняли столик не рядом с окном, а чуть в стороне, чтобы нас не было видно из дома. Кромов положил на стол столь оригинально обработанный им лист бумаги и принялся сочинять письмо, я же не спускал глаз с дворца.